Отклонение или Лал-Земля-Лал. Часть 2 - Александр Малеев

– Может еще когда встретимся? – крикнул ему вслед Крейс.

– Может и встретимся, – ответил Форнан, не поворачивая головы.

– Шустрый малый, – тихо, для самого себя, пробурчал Крейс, глядя в спину удаляющемуся юноше. – И что-то в нём есть. Что-то такое… Только что? Похоже, сынок, мы с тобой обязательно встретимся. И, возможно, не раз.

*****

Мы разбудили Людмилу и в последний раз протопали по уже изрядно надоевшему, металлическому коридору, неожиданно для себя, чувствуя при этом то щемящее чувство, которое возникает у человека во время расставания с домом. А может, я ошибаюсь, и это было не оно, а обычная боязнь чего-то нового, неизвестного, того, что должно прийти на смену уже привычному ходу жизни.

Как бы то ни было, мы проделали этот путь и погрузились в большой транспортный корабль, который сразу же стартовал, оставляя позади наше недавнее прошлое и унося нас в такое пугающее будущее.

Всего через восемь, с небольшим, часов полёта мы пристыковались к огромной космической станции, вращающейся вокруг какой-то тёмной планеты. Это и был наш новый дом или, как назвал его господин Кра, центр подготовки пилотов.

Наше прибытие в центр было почти что торжественным. Мы удостоились большой чести, нас встречало сразу несколько десятков крахров, которые стояли в одну шеренгу вдоль дальней, противоположной от нас, стены. Сам этот факт произвёл на нас довольно сильное впечатление, поскольку на базе, кроме изредка появлявшегося господина Кра, мы больше не видели ни одного представителя этой расы. Выбор стал больше, можно даже сказать, заметно больше.

Я увидел хищный взгляд Сергея и, сильно сжав ему локоть, тихо прошептал:

– Не сейчас.

– Я знаю, – недовольно буркнул Сергей и отвернулся, делая вид, что ему, вообще, нет никакого дела до местных земноводных.

Как оказалось, все эти крахры превосходно говорили по-русски, и это именно они должны были стать нашими новыми инструкторами. И стали. Они разделили нас на группы и проводили в отведённые для жилья комнаты, где всё было так же, как на базе, и где новички получили возможность переодеться. Что самое удивительное, нас тоже ждали новые куртки и брюки, хотя назвать старыми те, что были одеты на нас, просто язык не поворачивался.

Приведя себя в порядок и не найдя рядом с собой инструкторов, которые, видимо, решили подарить нам остаток дня, мы собрались в баре, который, как и комнаты, ничем не отличался от другого, хорошо известного нам бара.

Девчонки, в отличии от базы, где они ходили в полупрозрачных нарядах, были одеты так же, как и мы, в пятнистую защитного цвета форму. Похоже, господин Кра нас не обманул, и отныне девчонкам предстояло играть совершенно другую роль. Боюсь, что это именно мы натолкнули его на эту мысль. Оставалось только гадать, куда мы повернули свою судьбу, в лучшую сторону или нет. Впрочем, никто не сомневался, что мы узнаем это, только чуть позже. Поэтому, оставив все вопросы на потом, мы начали своё пребывание в центре с обильного ужина, а чуть позже – крепкого сна. Как не крути, а это был весёлый денёк, стоивший нам целой кучи нервов, и хороший длительный сон никому из нас не навредил.

А потом, наступили будни, похожие друг на друга, как две капли воды. Мы целыми днями, с утра до вечера, торчали в креслах учебных тренажёров, сначала изучая пульт управления, а потом проигрывая тысячи всевозможных вариантов космического боя. Всё это походило на наши земные компьютерные игры, только во много раз более реальные. Крахры подошли к вопросу нашего обучения, если можно так сказать, творчески, они превратили его в очень увлекательное занятие, благодаря чему, многие из нас бежали к тренажерам, едва продрав глаза. Так незаметно и однообразно пролетел целый месяц.

И хотя я не относил себя к числу фанатов нового развлечения, но и я уходил в зал подготовки или, как мы его окрестили, игровой зал сразу же после завтрака, а возвращался, когда уже многие видели седьмые сны. Весь этот месяц, я старался делать так, чтобы у меня совсем не оставалось свободного времени, чуть ли ни сутками просиживая в кресле тренажёра. Просто мне было крайне тяжело общаться и с Людмилой и с Ларисой, по отношению к которой я чувствовал себя подлым предателем, хотя внешне это никак не проявлялось, особенно с её стороны. Но я ведь знал, я видел её взгляды, и я помнил, как она признавалась мне в любви…. Нет, я не говорил ей в ответ ничего подобного, и я ей никогда ничего не обещал, но, всё равно, испытывал перед нею огромное чувство вины. Благо этого никто не замечал, а если и замечал, то успешно делал вид, что не замечает. И я благодарен за это. Пусть хоть так, и то легче, не надо отвечать ни на чьи вопросы. Тут бы сначала самому во всём разобраться. Но, как бы то ни было, я сделал свой выбор и не собирался ничего менять. В конце концов, Лариса – это просто сладкий вихрь, ворвавшийся в мою жизнь волею судьбы и господина Кра. Людмилу же, в отличии от неё, ко мне никто не приставлял. Она была не только моей подружкой, она была частью моей прежней жизни, и моё отношение к ней было совсем другим. Иногда мне даже казалось, что я люблю её, хотя, конечно же, это было совсем не так. Просто я, зачем-то, продолжал цепляться за то, что уже никогда не вернуть. А самое страшное заключалось в том, что я понимал это. Всё изменилось, я повзрослел, на год или на тысячу лет, не знаю. Да и не всё ли равно? Я проводил всё своё свободное время в кресле тренажёра, решая сложнейшие задачи по уничтожению виртуального противника и полностью устраняясь от окружающих меня проблем, справедливо решив, что жизнь сама расставит всё по своим местам.

Однажды утром, нам объявили о том, что время игр прошло, и что наступило время настоящих полётов. Мы, как того и требовали крахры, разбились на экипажи, по четыре человека в каждом, двое и двое. Экипажи получились такими: Ксюша и Марина плюс Андрей и Владимир, Людмила и Катя плюс Сергей и я, Алиса и Лариса плюс Влад и Том. Том – в меру улыбчивый, светловолосый крепыш, с большими немного раскосыми, голубыми глазами и странным для русского парня именем, был одним из долгожителей. Он провёл на базе больше пяти месяцев и не раз попадал в серьёзные переделки. Мы его знали, и он нам подходил, хотя и считал, что мы полностью ненормальные, или, как он любил говорить, чудаковатые.

И так, мы разбились на экипажи, сделав свой выбор по собственной воле, а не по принуждению, господин Кра продолжал держать своё слово. Всего получилось семьдесят восемь полнокровных экипажей. После чего, наши зелёные инструкторы проводили нас в ту часть станции, где мы ещё никогда не были, и где нас ждали новенькие космические истребители.

Мы заняли свои места и пристегнулись. Рёв стартового двигателя на мгновение заглушил все остальные существующие звуки, створки шлюза распахнулись, и мы оказались выброшенными в безбрежные, вселенские просторы, сплошь утыканные миллиардами маленьких светлячков.

– Поехали, – сказал я почти как Гагарин, направляя свой корабль в сторону от чёрного пятна космической станции.

*****

Дождавшись, когда мощные вентиляционные системы очистят шлюзовую камеру от продуктов горения, а затем наполнят её пригодной для дыхания воздушной смесью и стабилизируют давление, господин Кра, в сопровождении своих заместителей и свободных от вахты рядовых крахров, подошёл к звездолёту, чтобы встретить прибывшего на нём господина Крыса.

– Рад вас видеть, господин Крыс, – сказал господин Кра после традиционного приветствия, во время которого он непроизвольно поглаживал свою новую красную ленту. – Хотя, надо признать, не думал, что вы нас так скоро посетите. Да ещё и так неожиданно.

– Я сам не ожидал этого, – ответил господин Крыс, с нескрываемым интересом рассматривая огромный кроваво-красный рубин, украшающий грудь господина Кра рядом с уже знакомым зеленоватым камнем. – Но обстоятельства сложились именно таким образом. Кстати, господин Кра, должен заметить, и камень и лента вам очень идут.

– Благодарю вас, господин Крыс, – господин Кра склонился в лёгком поклоне и в очередной раз коснулся ленты. – Всё это благодаря тому доверию, которое вы мне оказали. И простите мне этот скромный приём, господин Крыс. К сожалению, сообщение о вашем прибытии я получил всего около часа назад и не смог, как следует, подготовиться к встрече.

– Ничего страшного, господин Кра, – успокоил его господин Крыс. – Я всё понимаю. К тому же, я не настолько важная персона, чтобы чувствовать себя обиженным, если в мою честь не выстроят почётный караул.

– Для меня вы, именно, такая персона, господин Крыс, – ответил господин Кра, стараясь загладить впечатление от не очень торжественного приёма, а заодно и прежние разногласия. – Надеюсь, вы не откажетесь отведать то, скромное угощение, которое успели приготовить мои повара.